Молчаливая ночь. Город затих. И хотя толстый пласт земли над его головой скрадывал все звуки, ему казалось, что нет-нет, а коснется слуха стук закрываемых ставен, поскрипывание колес, проезжающей по мощенной камнем улице одинокой телеги, свистнет в воздухе плеть, подгоняющая чуть придремавшую на ходу лошадь. И тогда, инстинктивно он вскинет голову, потянув носом воздух. Страх. Им наполняется город с приходом ночи. Вот почему гремят засовы на дверях людских домов. Он пойдет дальше, по сводчатому коридору затихшей обители. Глядя в потолок, под которым сгустилась тьма. В этот час, место, которое он назвал пристанищем, пусто. Стая на охоте. Он способен видеть их глазами, слышать их ушами, чуять их носами. И он слышит. Слышит перешептывание ветвей, они лишены листвы, сейчас роняют снег, завывание ветра, что поднимает вьюгу. Он чувствует, как небо затягивают тучи, скрывая луну, он это знает, потому что утихает кровь, смолкает в ней тот трепет, который вызывает лунный свет. Серебро. Единственное серебро, которое может снести он и подобный ему.
Городом правит страх и гнев. Но если бы люди знали, что в своих недрах он таит волков, что чудовища, которыми пугают они своих детей, вполне реальны. Что было бы тогда? Ответ приходит сам собой. Они заявились бы сюда с дубинами, вилами, арбалетами, мушкетами, и всем бы, что нашли. А еще факелы. Да. Огонь. Очищающее пламя. Они считают, что изгоняют зло, не ведая, каким злом являются сами. Ладони сжимаются в кулаки, когда внутри начинает клокотать ярость. «Держи себя в руках, Накар. Они не стоят того» - шепчет внутренний голос, утопая в разливающемся по телу гневе. Люди…
- Что тебе до людей, Владыка? – шелестит голос по лабиринту коридоров, отскакивая упругим мячом от стен, словно путает след.
Лучики морщин обостряются, стоит темно-синим, словно летнее небо ночью глазам сощурится, Накар всматривается во тьму коридоров, замечая белесый, едва заметный, силуэт, парящий над полом, что скрылся за поворотом.
- Я не ждал тебя так скоро… - он говорит негромко, она услышит его и так.
- Прихожу, когда захочу, - каркающий смех, где-то хлопнула дверь.
Накар стоит, не двигаясь, лишь чуть склонив голову набок, прислушиваясь, уголок губ приподнялся в улыбке – он знает где. Его шаг быстр, но он не тороплив, ступает уверенно, и только у самой двери, за секунду до того, как его ладонь накрывает ручку, он понимает, что крался. Зачем?
Она сидит за столом, откинувшись на высокую резную спинку стула. Не спрашивая у хозяина разрешения занять его место. Ее вечно молодое лицо обрамлено струями белых как снег волос, они так же белы, как ее невидящие глаза Прорицательница молчит, с издевкой улыбаясь.
- Ты быстро нашел меня…- ее голос хрип, как у древней старухи.
-Это было нетрудно. Ты не пряталась.. – пройдя через залу, он садится напротив, чувствуя себя гостем в собственном доме.
- Я – нет, а вот ты – да…
- Чем обязан? - он обрывает ее на полуслове.
- В твоих волосах прибавилось седины с нашей последней встречи, Владыка, - ни грамма почтения в ее обращении, она не испытывает перед ним преданного благоговенья. Конечно, ибо у него нет над ней власти.
- Годы летят, в отличие от тебя, я слышу тиканье часов, - Накар инстинктивно касается волос. Она права. Теперь белы не только виски.
- Слышу, но в отличие от тебя, я не придаю ему значения.
- Ты не сказала, зачем пришла…
- О..- смеется Прорицательница, заставляя оборотня морщится, ее смех режет слух, - разве не могу я навестить старого друга? – Спрашивать, как она миновала охрану, бесполезно. Ибо нет тех дверей, которые были бы закрыты для нее.
- Приходя, ты приносишь дурные вести, - его голос хранит твердость, а вот в душу закрадываются сомнения, пробираясь вдоль стен самообладания, ища щель, прокладывая путь дурным предчувствиям, - Ты – вестник зла, вестник горя…
- Это слишком высокий титул для меня, я говорю лишь то, что вижу. Я – не творец судеб, - она разводит руками, и можно было бы купиться на доброжелательность в ее улыбке, если не знать, что та – фальшивка. А он знает. – а ты все еще зол на Мир…все так же ненавидишь людей…
- Люди, пожираемые алчностью, они не стоят даже презрения, не то, что милости! - клокот рыка в горле было не скрыть, - они отняли у меня всех, кого я любил! - и боль тоже...- Те бесчинства, что они творят...
- Ах, перестань, Накар! – Прорицательница взмахивает рукой, словно пытаясь что-то смахнуть со стола, прервав владыку, не давая гневной тираде продолжения, - О чем ты говоришь?! Можно подумать, что оборотни не бесчинствуют..- белые глаза скрылись под прикрытыми веками. Поджав губы, она покачала головой, - Нет, Накар, ты не прав... Вы стоите друг друга. Вами правит страх и гнев. И не нужно на меня так смотреть, дырку во мне ты не прожжешь, - усмешка искривила красивые губы. В голове оборотня неизвестно откуда появилась мысль: а касался ли ее губ кто-нибудь поцелуем? - Вы убиваете друг друга, вырезаете целые семьи и, как хорошие убийцы, в жертвы выбираете невиновных, потому что только их пролитая кровь обожжет врага ничуть не хуже, чем раскаленное олово..
- Не надо! - кулак тяжело опустился на подлокотник кресла, ярость, наполнявшая его душу каждый раз, когда дело касалось Стаи, его Семьи, погасила, развеяла боль в ладони от сильного удара. - Это ложь! И ты это знаешь сама! Мы никого не убиваем просто так, ради наживы или удовольствия! Каждая загубленная нами жизнь во спасение рода, стаи...
- Представь себе, люди думают тоже самое, - в голосе горчила усмешка, - они спасают себя от вас, тех, кто охотится в ночи....
- Ты нас с вампирами не сравнивай!- на этот раз рука замерла в воздухе, кулак разжался, уже ладонью накрывая выступающую часть подлокотника. Шумный выдох. Секунда, и владыка — само спокойствие, а огонь пылавший в его глазах, остался лишь едва заметным отблеском на дне зрачков.
- О.. нет-нет, Накар...О них я речи не вела...Но все вы боитесь одного и того же... боитесь быть погребенными под обломками мира, того, что однажды проснувшись, поймете, что стали прошлым, - Провидица откинулась на спинку кресла, позволив белокурым прядям, разбившись от резкого движения о плечи, рассыпаться на более тонкие струи белого шелка, - что вас больше нет...
Времена меняются... неизбежно и неумолимо...
Слова Прорицательницы будили воспоминания. Память — инквизитор, судья и палач в одном лице. Помнить, значит переживать раз за разом все то, что было. Видеть свои ошибки и промахи, знать о их последствиях, и быть лишенным права что-то изменить. И чувство вины пеньковой веревкой сдавит горло, выпуская в сердце острые когти боли...
И если ты успокаиваешься мыслью, что пережитое, в будущем позволит тебе избежать тех же ошибок, то ты — не правитель. Один промах вожака может дорого обойтись всей стае, ибо он несет бремя ответственности за тех, кто доверил ему свои жизни.
Мир - жесток, он заставляет жить в вечном страхе смерти, ибо, по его законам, всякий, обнаруживший в себе свойства Волка, подлежит немедленной казни.
Когда-то их было больше...Тех, кто жил под мягким светом полной луны.
Семьи чистокровных управляли Домами, а те в свою очередь входили в тот или иной клан. В одной из таких Семей посчастливилось родиться и ему. Хотя это счастье было спорным. Накар родился кузеном наследника. Благородный по рождению, лишенный возможности править. У Волков есть право взять трон силой, убив вожака, но это означало бы замахнуться на родную кровь, чего Накар позволить себе не мог, до поры..
Когда ты молод, ты не задумываешься о власти, тебя она не пленяет, не манит, ты живешь, радуясь каждому мгновению, жизни как таковой. Ты — горяч. И с легкостью делишь все на черное и белое, отметая пограничные состояния. Юность Накара закончилась, когда ему еще не исполнилось семнадцати, тогда во главе Дома, на смену своего отца, стал его двоюродный брат. Алчность, жажда власти, жестокость и лютая ненависть толкнули нового владыку развязать войну со всеми, включая тех, кто ранее считался собратьями и союзниками. Так началось противостояние Домов. Власть Граса зиждилась на устрашении, он устраивал кровавые рейды, оставляя после себя горы растерзанных тел, проливая реки крови. Но ненависть порождает ненависть, а одна месть тащит за собой другую. Это время отпечаталось на теле Накара множеством шрамов. Не раз, ему приходила мысль, что Грас безумен, но что мог сделать тот, кто даже Бета-Волком не был. Последней каплей в чаше терпения Накара - расправа над семьей фермера, по непонятным причинам ставшая неугодной Владыке.
- Ты зарвался, Накар! Ты никто здесь, слышишь, никто! И твое благородство не стоит и ломаного гроша, потому что тебе не дано занять мое место! - сидящий напротив правитель плевался ядом, получая от этого явное удовольствие. Чувствуя собственное превосходство, пусть не в силе, но в положении.
- Мне не нужно твое место, Грас. Ты — безумен..- Накару с трудом удавалось держать себя в руках, не поддаваться гневу, не позволить ему захлестнуть сознание.
- Ты ничего не понимаешь.. куда тебе, - продолжал потешаться владыка, - Мы сомнем их, заставим бояться, заставим ползать у нас в ногах и молить о пощаде...
- Кого, Грас? Кого? - теперь он утвердился в своей мысли. Правитель — сошел с ума. И это ни к чему хорошему не преведет. Ходили слухи, что волки Запада готовятся напасть, что в случае успеха их первой компании, к ним присоеденяться Сыны Луны, что обитали за горной грядой.
- Всех! Людей, вампиров, жалких эльфов. Всех! Они будут служить нам. Я собираюсь восстановить порядок, нарушенный чьей-то нелепой ошибкой...
Владыка продолжал говорить, а Накар думал, что это не могут быть слова нормального. Их ждала бойня. Сила оборотней в их единстве, что будет с ними, если они развяжут междоусобицы. Ничего. Только гибель.
- ... но есть одно обстоятельство, которое мешает мне, Накар.. - хищный взгляд Граса замер на обороте, улыбка зазмеилась на губах, - и это обстоятельство — он выждал паузу, считая, что нагнетание обстановки произведет нужный эффект, - ты... Уж коль, я не могу вызвать тебя на поединок.. Я пошлю тебя на передовую, где тебя убьют, - владыка сложил ладони, сведя пальцы вместе, - но во всем есть положительная сторона, друг мой, - он старался угадать, сразило ли сказанное, стоящего перед ним наповал или нет..- умрешь как герой и о тебе сложат легенды... может быть...
Для Накара откровение владыки не стало ошеломляющей новостью, он если не знал, то догадывался, что не угоден правителю. А раз уж Грас поделился с ним планами на его жизнь, то задуманное непременно исполнит...
... Пела закаленная сталь, играя синими отблесками при каждом соприкосновении, первые раны и первая кровь уже далеко позади... тело ноет усталостью.. но нет, не сейчас...Владыка — хитер, тем и опасен. Новый замах, очередной блок... краем глаза Накар видит, как алые бисерины его крови падают, разбиваясь, их впитывает земля. Новый порез, лишняя отвлекающая боль... но он ведь не остался в долгу, изуродовав лицо аристократа. Выбор сделан. Вызов брошен. Теперь: все или ничего. Или он победит, или умрет. Еще один выпад. Накару с трудом удается увернуться... Нет, так дело не пойдет. Бросок вперед, прижатая ступней нога в скользящем движении с усилием, поднимает волну песка, лишая на какое-то мгновение врага зрения. Замах. Удар отбрасывает Граса в сторону. Дрожь по телу, такая мучительно болезненная, но в тоже время сладкая, в едином порыве стягивает все раны на теле, заставляя их вспыхнуть, а сознание охнуть, но лишь железная воля позволяет не потерять его... Грань между человеком и зверем стерта, рассудительность растаяла, растворилась во всепоглощающем желании убивать, он чувствует, как все внутри него сжимается, как горит тело в превращении, как ходят под кожей мышцы, меняя положение, становясь пластичнее, как удлиняясь, вытягивается хребет. Улыбка сменяется хищным оскалом, обнажая острые как бритва клыки... голос хрипнет, слова тают срываясь рыком полным ненависти... И теперь, обращающийся Грас лишь алый силуэт перед янтарными глазами Волка.. Бросок...
Грас был искусен, но тренировки и уловки - ничто перед навыком, полученным в боях. Накар победил его, но не убил. И теперь он мог занять трон вожака, стать во главе стаи и Дома, а вместо этого он ушел, забрав лишь клинок, который по праву принадлежал ему. «Рожденный, чтобы править, а не подчиняться» - гласила гравировка на клинке.
Он ушел, уводя за собой лишь небольшую группку тех, кто пожелал последовать за ним. Их было слишком мало для стаи, но Накара это не волновало, он вел их к новой жизни. В последствии к ним присоеденятся многие, кто-то приходил один, кто-то в составе группы, а иногда появлялась стая, прося покровительства, Накар не отказал никому. Так появилась его стая, образовался его Дом. Он ставил интересы стаи превыше собственных, а жизнь каждого в ней была ценнее его.
- Двойня, Владыка.. - сказала, вошедшая в зал, повитуха, замирая у самой двери, опустив голову и глядя в пол, выказывая смирение.. - Сын и дочь...
Держа сына на руках, он не скрывал улыбки, морщина залегавшая меж бровей, разгладилась, у него был наследник. Взгляд темно-синих глаз перекочевал на супругу, на чьей груди спала малышка. Его волчица была счастлива. От чего его душу переполняло ликование. Прекрасная Сарина родила ему двоих.. его сильная, но такая нежная Сарина, она сделала его таким счастливым... Сына нарекли Хасмаль, и с первых дней жизни ребенок проявил свой несгибаемый характер. А девочка была названа Алесой...
Но счастье не длится долго...
Прошло четыре года. Стая окрепла, их стало больше...народились дети. Накар все свое свободное время посвящал семье, а в особенности воспитанию сына. В тот роковой день Хасмаль был с ним и Сариной.
Алеса же, оставшаяся под присмотром кормилицы, в сопровождении охраны, была на прогулке в лесу. Погожий солнечный день середины лета... вечером они так и не появились...Поисковая группа вернулась со страшной вестью — охрана перебита, а Мираль, кормилица, умирая, говорила что-то о том, что девочку унесли. Многодневные поиски ничего не дали. Алесы и след простыл. То, что похищение ребенка было запланировано, сомневаться не приходилось, но для чего и зачем, и что стало с его дочерью Накар так и не узнал. Убитый горем, он винил себя в пропаже малышки. Боль — это слабость, она мешает думать, а под его покровительством не одна жизнь, и тогда, он заставил убрать все, что так или иначе напоминало о дочери, стремясь стереть воспоминания о ней. Кому-то это покажется чудовищным, наверное, так оно и было, но вожак не видел иного выхода.
Спустя семь лет после рождения близнецов, на свет появился еще один ребенок. Девочка. Но снова Судьба лишь оскалилась в едкой усмешке. Первый вдох малышки стал последним вдохом ее матери. Открывшееся кровотечение отняло жизнь Сарины. Тогда-то серебро коснулось висков Накара. Словно нож впился ему в сердце, он был готов лечь рядом с супругой и умереть. Жизнь поблекла, потеряв краски. Он понял, что остался один. Как Волк, он был однолюбом. Со смертью Сарины его сердце превратилось лишь в мускул, гоняющий по телу кровь.
Он любил дочь, но ему было больно на нее смотреть, потому что с каждым годом, она становилась все больше похожа на мать, у нее были ее глаза, ее темные вьющиеся волосы, ее вздорный характер, даже манеры, жесты...И эта схожесть стала непробиваемой стеной меж отцом и дочерью... они не понимали друг друга...
И когда, все казалось бы, стало налаживаться.. Боль потери не ушла, но он научился с нею жить... Беда снова постучалась в дом...
Его сын, подающий надежды, гордость, опора в будущем, тот, кто должен был занять его место, погиб. Нет.. был зверски убит... на порог их убежища была подброшена коробка, перевязанная алой лентой, словно подарок, в которой был отсеченный палец с гербовым перстнем Дома Валей и горстка пепла...
- Светает — шелестит голос Прорицательницы..
- Да, рассвет — Наккар чувствует, как глаза режут сухие слезы, но рад тому, что голос остался тверд, - Так зачем ты приходила?
- Ты не веришь в то, что мне приятно навестить старого друга или в то, что даже мне бывает одиноко? – ее бровь изгибается, а глаза так и остаются закрытыми, она перебирая пальцами воздух, и тут же, не давая оборотню ответить, продолжает, - ты не прав, Накар, ты не один... У тебя есть дочь. Не будь столь суров с ней, девочка ни в чем не виновата. Ты считаешь, что твой род прерван, забывая, что Оксана может продолжить его, родив наследника...
- Ты никогда не приходишь просто так, так скажи, какое горе мне уготовано на этот раз? - он словно не слушал ее, каждой клеточкой тела ощущая восход солнца, вот он тонкой багровой лентой лег на линию горизонта, - но учти, Оксану я не отдам...
- С чего ты взял, что весть дурная? - в тающем голосе звучала усмешка.. - Я пришла сказать тебе о появлении Заново рожденного, кто изменит многое...И еще ты обретешь то, что давно считал утерянным навсегда... Но как обычно, подробности узнать тебе предстоит самому...
По воцарившейся тишине Накар понял, что остался один...Прорицательница исчезла. Она — его безумие, его видение, его наказание.
- Вечно ты говоришь загадками... - прогудел его голос...
Рассвет. Стая возвращается с охоты. Дом наполняется жизнью, готовой к новому дню.