Не надо относиться слишком серьезно к жизни, все равно из нее вам живыми не выбраться...
Ночь приняла мир в свои тихие объятия. Она шла по земле и гасила свет дня, погружая все вокруг во мрак. Но в этом месте он царил всегда, и с ее приходом всего лишь сгущался. Человек сидел в кресле – это был единственный предмет мебели в большой квадратной комнате, не считая зеркала. Мягкая кожа поскрипывала, стоило повернуться в нем. Седой пепел с тлеющей сигареты падал на пол, такой же седой, как и его волосы. Пальцы руки безвольно лежащей на подлокотнике слегка подрагивали. Глаза прикрыты, в тревожном сне они метались под веками… Судорожный вздох, чуть ли не вскрик – человек пробудился, резко выпрямляясь в кресле, тут же оседая на спинку. Рука скользнула по влажному от испарины лбу. Снова становилось душно, хотя за окнами был ноябрь. Не выкуренная сигарета попросту истлела в руках. Человек прислушивался к тишине. Тяжелый вздох был подавлен, словно он боялся привлечь чье-то внимание. Боялся или просто не хотел. И снова заскрипели ступени лестницы, что белой стрелой прорезая темноту, вела на второй этаж. Половицы коротко вскрикивали под бесшумными шагами, словно кто-то в спешке взбежал наверх. С гулом прогнулась и пошла рябью зеркальная гладь, словно от брошенного в воду камня. Человек насторожился, его тело напряглось, а брови сошлись у переносицы. Со свистом, рассекая воздух, неслась в его сторону отвертка, он инстинктивно подался назад, инструмент замер у его шеи, повиснув. По спине человека невольно пробежал холодок…взгляд замер на остро заточенном предмете…не издав при этом ни звука, он словно молча взирал на происходящее со стороны, сохраняя хладнокровие. Может быть, причина была в том, что это был не первый случай. Ветер завыл в дымоходе, как баньши, словно плакал по кому-то. Отвертка оцарапала кожу, оставив на шее тонкий след, и упала на пол, бездушным предметом, движимым чьей-то злой волей. Молодой человек закрыл лицо руками.. да, ему было только двадцать четыре, а лапки морщин лучами солнца расходились от его по-весеннему синих глаз, не говоря уже о волосах, которые были густы, но седы, как у старика.
Где-то наверху хлопнула дверь… внутренне он весь сжался…
А ведь когда-то он был полон надежд, стремлений, работал, не покладая рук, чтобы купить квартиру, чтобы уйти от холодности и одиночества съемного жилья, от холостятской беспорядочности в жизни. Но только вот поиски места, где можно было «свить любовное гнездышко» затянулись, или слишком мало пространства или слишком дорого, или не лучший район. И вот удача! Большой, светлый двухэтажный дом, по приемлемой цене, для такого особняка вообще даром, он не требовал особого ремонта. Вот только молодой человек забыл, что бесплатный сыр, лишь в мышеловке. Они въехали сразу, как оформили бумаги. Он и его возлюбленная, неповторимая, драгоценная, от взгляда на которую у него перехватывало дыхание, по которой он сходил с ума. Может быть, кому-нибудь она и казалась обыкновенной, но только не ему. Они были счастливы, но это счастье не продлилось долго. Он подрядился на вторую работу, потому что содержать такой дом было не дешево…его часто не было … и он не знал, когда это началось. Только сейчас он смутно припоминал, что все пошло кувырком с ее фразы за поздним ужином: Знаешь, а я нашла еще одну комнатку за тем уродливым ковром, что висел во второй спальне…
Она стала меняться: глаза ее угасли, а улыбка перестала посещать губы, она пряталась, уходила от его объятий, прикосновений, ее тело вздрагивало, стоило ему притронуться к ее плечу. Он не раз слышал, как девушка разговаривает сама с собой, напевает странные песни, при этом ее голос менялся, становясь жутким, замогильным завыванием.
.. было поздно… шел дождь.. небо разрывали молнии, казалось, что от грохота грома стекла содрогались в рамах, во сне он повернулся.. и рука ощутила только пустоту, инстинктивно пошарив по постели рядом с собой, он понял, что ее нет. Нехорошее предчувствие заклокотало, где-то глубоко внутри, он встал, обойдя весь дом, но так и не нашел ее. Что-то заставило человека вспомнить про эту злосчастную каморку, а ведь он так и не заходил туда – не было времени, но где-то в глубине души он знал, что дело совершенно не в этом… его пугало это место, все внутренние ощущение приходили в волнение, когда он проходил мимо спальни. А внутренний голос кричал: иди, не останавливайся, не заходи…
Она сидела на обшарпанном дощатом полу, обхватив колени руками и раскачиваясь взад-вперед, что-то тихо бормотала. Изрезанные руки, исцарапанные.. Все стены были испещрены записями, они шли ровными столбцами подобно стихам, но разобрать, что было написано не представлялось невозможным, словно на тарабанщине писали. Многие строчки шли справа налево или вверх ногами… Растрепанные, спутанные волосы…мечущийся взгляд, горевший лихорадочным блеском…а в разбитых пальца гвоздь, которым, как видно, она делала надписи… согнуты гвоздь.. бурый от крови… согнутый гвоздь с затупленным острием… изрезанные пальцы оставляли кровавый след на исписанных стенах.
От нахлынувших воспоминаний, он встрепенулся, вскидывая голову, чувствуя, как тело покрывается холодным липким потом… Зажмурил глаза, до рези, до желтых кругов, но было поздно, память оживляла самые страшные, самые дикие фрагменты последних событий…
Врачи поставили диагноз, прописали лечение…Но он не мог понять причины… из-за чего его любимая.. жизнерадостная, ласковая, общительная девушка, превратилось в безумное существо, которое явно не определяло себя, как человека…
Он понял это позже….
Но было слишком поздно…
Та тьма… что таилась в доме, то зло, что жило в нем, оно, доведя ее до отчаянья, свело с ума… А потом принялось и за него.
Ворс мягкого ковра приминается, являя следы невидимых ног…и тут же они становятся алыми.. постепенно темнея… В дверном проеме коридора он видит темный силуэт.. до боли знакомый.. посеревшая, начавшая приобретать фиолетовый оттенок рука цепляется за дверной косяк…Человек замирает, смотрит, не мигая… Словно что-то держит ту, что старается войти, и вот она вырывается на тусклый свет фонаря с улицы, что льет в окно…
Кривая ухмылка на когда-то красивых, теперь запекшихся губах… молочно-белые глаза.. зрачок исчез из них.. Содранная кожа на виске, повисла лохмотьями…и шея изогнутая под неестественным углом, хранит еще след от веревки… падая на четвереньки, двигаясь резко, угловато.. Она подбирается к нему… ее голос надтреснутый и хриплый выкрикивает странные слова.. бессвязные, бессмысленные… словно она забыла как говорить…В ужасе он замирает, а сердце сжимается болью - он ведь не спас ее…Она хрипит, припадая к полу, подобно крадущемуся зверю… Она пришла за ним, она покажет, что ей пришлось испытать, теперь точно, она никогда не подбиралась так близко… Небо сереет.. и первый несмелый луч восходящего солнца отражается в зеркале… она исчезла..
Но с наступлением ночи она вернется снова…
Где-то наверху хлопнула дверь… внутренне он весь сжался…
А ведь когда-то он был полон надежд, стремлений, работал, не покладая рук, чтобы купить квартиру, чтобы уйти от холодности и одиночества съемного жилья, от холостятской беспорядочности в жизни. Но только вот поиски места, где можно было «свить любовное гнездышко» затянулись, или слишком мало пространства или слишком дорого, или не лучший район. И вот удача! Большой, светлый двухэтажный дом, по приемлемой цене, для такого особняка вообще даром, он не требовал особого ремонта. Вот только молодой человек забыл, что бесплатный сыр, лишь в мышеловке. Они въехали сразу, как оформили бумаги. Он и его возлюбленная, неповторимая, драгоценная, от взгляда на которую у него перехватывало дыхание, по которой он сходил с ума. Может быть, кому-нибудь она и казалась обыкновенной, но только не ему. Они были счастливы, но это счастье не продлилось долго. Он подрядился на вторую работу, потому что содержать такой дом было не дешево…его часто не было … и он не знал, когда это началось. Только сейчас он смутно припоминал, что все пошло кувырком с ее фразы за поздним ужином: Знаешь, а я нашла еще одну комнатку за тем уродливым ковром, что висел во второй спальне…
Она стала меняться: глаза ее угасли, а улыбка перестала посещать губы, она пряталась, уходила от его объятий, прикосновений, ее тело вздрагивало, стоило ему притронуться к ее плечу. Он не раз слышал, как девушка разговаривает сама с собой, напевает странные песни, при этом ее голос менялся, становясь жутким, замогильным завыванием.
.. было поздно… шел дождь.. небо разрывали молнии, казалось, что от грохота грома стекла содрогались в рамах, во сне он повернулся.. и рука ощутила только пустоту, инстинктивно пошарив по постели рядом с собой, он понял, что ее нет. Нехорошее предчувствие заклокотало, где-то глубоко внутри, он встал, обойдя весь дом, но так и не нашел ее. Что-то заставило человека вспомнить про эту злосчастную каморку, а ведь он так и не заходил туда – не было времени, но где-то в глубине души он знал, что дело совершенно не в этом… его пугало это место, все внутренние ощущение приходили в волнение, когда он проходил мимо спальни. А внутренний голос кричал: иди, не останавливайся, не заходи…
Она сидела на обшарпанном дощатом полу, обхватив колени руками и раскачиваясь взад-вперед, что-то тихо бормотала. Изрезанные руки, исцарапанные.. Все стены были испещрены записями, они шли ровными столбцами подобно стихам, но разобрать, что было написано не представлялось невозможным, словно на тарабанщине писали. Многие строчки шли справа налево или вверх ногами… Растрепанные, спутанные волосы…мечущийся взгляд, горевший лихорадочным блеском…а в разбитых пальца гвоздь, которым, как видно, она делала надписи… согнуты гвоздь.. бурый от крови… согнутый гвоздь с затупленным острием… изрезанные пальцы оставляли кровавый след на исписанных стенах.
От нахлынувших воспоминаний, он встрепенулся, вскидывая голову, чувствуя, как тело покрывается холодным липким потом… Зажмурил глаза, до рези, до желтых кругов, но было поздно, память оживляла самые страшные, самые дикие фрагменты последних событий…
Врачи поставили диагноз, прописали лечение…Но он не мог понять причины… из-за чего его любимая.. жизнерадостная, ласковая, общительная девушка, превратилось в безумное существо, которое явно не определяло себя, как человека…
Он понял это позже….
Но было слишком поздно…
Та тьма… что таилась в доме, то зло, что жило в нем, оно, доведя ее до отчаянья, свело с ума… А потом принялось и за него.
Ворс мягкого ковра приминается, являя следы невидимых ног…и тут же они становятся алыми.. постепенно темнея… В дверном проеме коридора он видит темный силуэт.. до боли знакомый.. посеревшая, начавшая приобретать фиолетовый оттенок рука цепляется за дверной косяк…Человек замирает, смотрит, не мигая… Словно что-то держит ту, что старается войти, и вот она вырывается на тусклый свет фонаря с улицы, что льет в окно…
Кривая ухмылка на когда-то красивых, теперь запекшихся губах… молочно-белые глаза.. зрачок исчез из них.. Содранная кожа на виске, повисла лохмотьями…и шея изогнутая под неестественным углом, хранит еще след от веревки… падая на четвереньки, двигаясь резко, угловато.. Она подбирается к нему… ее голос надтреснутый и хриплый выкрикивает странные слова.. бессвязные, бессмысленные… словно она забыла как говорить…В ужасе он замирает, а сердце сжимается болью - он ведь не спас ее…Она хрипит, припадая к полу, подобно крадущемуся зверю… Она пришла за ним, она покажет, что ей пришлось испытать, теперь точно, она никогда не подбиралась так близко… Небо сереет.. и первый несмелый луч восходящего солнца отражается в зеркале… она исчезла..
Но с наступлением ночи она вернется снова…
-
-
04.02.2006 в 16:54-
-
04.02.2006 в 23:15-
-
11.03.2006 в 16:47-
-
11.03.2006 в 16:53-
-
11.03.2006 в 16:59